Чтож...пока всадник расхаживал по двору плавным шагом и описывал благородные круги не меньше не больше двух метров по площади, можно было изрядно повеселится. Маленькая огненная точка молниеносно металась из стороны в сторону и всем своим видом грозила снести все угощение для благородных знатных персон, если бы ее конечно кто то вообще увидел. Только изредка маленький дракончик делал остановки-паузы в своих пробежках и мягко курлыча принимался скакать вокруг своего хозяина.
- Человек, челове-е-ек! Эй, всадник! Лета-а-ать! Летать! Ауу!
Но каждый раз, делая попытки докричаться до Муртага, Торн понимал, что тот только больше погружается в свою философскую думу и мало того, вообще своего питомца не слышит. Тогда с резким рявканьем миниатюрный монстр снова принимался снеся голову носится по дворику. Может быть молод? А значит нетерпелив, хотел поскорее приступить к делу. А может просто бодр? А значит весел и непоседлив, быть несносным мелькающим объектом просто его задача на данный момент. Но вот наконец Муртаг оторвался от своей внутренней демократии и обратился к мелкому. Торн тут же отвлекся на своего всадника и тем самым на него мгновенно налетели не очень приятные объекты. Точнее он налетел на них. На камень. Огроменный булыжник, лежащий посреди какой то продолговатой клумбы, доходил всего лишь до колен дракона. И тот, отродясь не имея осторожности, хотя с присутствием гордости, с горем на пополам налетел на этот булыжник...Инерция горькая вещь и бьет больно. Так как Торн с момента вылупления не ограничивал себя пищей, то был весьма громоздким и увесистым, а значит после внезапной остановки в процессе работы двигательного механизма его ждал до-о-о-олгий полет в голубую мечту далекую. Так и случилось, ноги в результате столкновения с камнем работать перестали, но вот тело по инерции рванулось вперед. Следующий недоброжелательный объект, на который Торн налетел с громогласным рыком - был неким скоплением аккуратно сложенных кирпичиков, проще сказать стеной. Именно в эту стену Торн всей своей щедрой тушей и врезался. После всей этой великолепной, ну просто взрывной процессии последовал мягкий спуск вниз. Точнее Торн просто сполз по стенке, недоумевая как он вообще не пробил ее.
Теперь относительно большая лужа благородного цвета бардо расхлябанно лежала на прогулочной каменной дорожке и любопытными глазами смотрела на своего всадника. Только изредка с своеобразных драконьих губ срывалось тихое пыхтение, которое выражало полное сочувствие о потери гордости.